ЕЖЕнастроенники 07.04.1999
Hа улицах города свирепствует шайка банщиков.
© Антон
Благовещенский
День гаишника
(продолжение)
[начало]
В “Домодедово” было очень неуютно и
очень грязно. Я посадил жену на самолет и
направился к своей машине. Но по пути был
атакован надоедливой цыганкой, которая ко мне
пристает в этом аэропорту уже лет пять подряд. И
все пять лет просит денег на билет, а то она,
дескать, отстала от своего самолета, на котором
табор улетал в теплые края. И в этот раз ее
аргументация новшествами не отличалась.
По-прежнему требовались какие-нибудь немножечко
денежек на билет, ну, рублей двадцать. Я ей, как
обычно, задал стереотипный вопрос:
- А что, мамулька, за пять лет так на билет и не
набрала?
На что получил стереотипный ответ:
- Что ты, дарагой, такая инфляция в стране!
После чего, стереотипно захохотав в ответ, дал ей
десятку за остроумность, отказался от
благодарственных гаданий, где мне явно светило
стать президентом и отправился к автомобилю.
Рядом с “фордом” стоил сомнамбулический
гаишник, который изучал слово “уй”,
выцарапанное на левом крыле.
- Изучаете великих родной русских языков? -
приветливо осведомился я.
Гаишник посмотрел на меня без всякого выражения
и спросил:
- Это ваша машина?
- А то чья же? – традиционно ответил я.
- Она не в том месте стоит!
- Как это – “не в том”? Именно в том. Я провожал
жену в аэропорт и машину поставил в аэропорту.
Или вышло новое постановление, что если надо в
аэропорт, то машину полагается ставить в морской
гавани?
- Здесь висит знак “остановка запрещена”.
- Где?
- Здесь. Метрах в ста отсюда.
- А я его не видел. Потому что сюда задом подъехал.
К тому же, вы его наверняка тщательно
замаскировали, как обычно.
- А меня не волнует, чего вы видели – не видели,
товарищ водитель! Знак есть, и его нарушать
никому не позволено. Платите штраф.
- У меня русских денег нет, - сказал я. – Долларами
возьмете?
У гаишника внезапно на бесстрастном лице
появилось выражение глубокой нежности:
- Долларами? – он понизил голос, - Возьму. А
сколько у вас?
- Сотня! - сказал я для эксперимента.
На лице гаишника отразилась целая гамма чувств.
Конечно, ему очень хотелось предположить во мне
идиота-иностранца и немедленно сказать:
“Давайте!”. Но, во-первых – номера на машине были
московские. Во-вторых – по-русски я говорил в
совершенстве, так что даже в самых смелых мечтах
трудно было вообразить, что столь хорошо знающий
русский язык иностранец не в курсе – сколько
обычно лупят гаишники за недопустимый постой
железного друга.
- У меня сдачи нет, - сказал гаишник и изобразил на
лице крайнее огорчение. Мол, рад бы, да не могу,
так что давай свой стольник и мы расстанемся
друзьями.
Я порылся в кошельке и разыскал два мятых
доллара, которые возил с собой “на счастье”.
- Тогда берите два бакса. Больше у меня нет.
- Может быть, вы сходите в здание аэропорта и
разменяете? - масляно взглянув на меня, сказал
гаишник.
- Нет уж. Спасибо. Мне эта купюра дорога как память
и я не хочу ее менять.
- В таком случае, - разъярился гаишник, - я буду
вынужден задержать ваши права и штраф придется
оплачивать через сберкассу.
- Нет проблем. Мне все равно на следующей неделе
опять сюда ехать, заодно права заберу. А вам с
этого сберкассного штрафа ни цента не
достанется.
Гаишник мучительно раздумывал секунды три, потом
изрек:
- Хорошо. Я решил пойти вам навстречу и налагаю
штраф в два доллара российскими денежными
знаками, в которые я сам, так уж и быть, разменяю
потом эту валюту.
Я ему сунул эти несчастные баксы и потребовал
квитанцию. Гаишник посерел, побелел, покраснел,
затем набрал в грудь воздуха, но я сказал, что
сильно спешу, поэтому квитанцию он может
прислать по почте, сел в машину и поехал по своим
делам.
Обратно ехал, разумеется, по кольцу, врубил на
полную катушку "Highway star" Deep Purple, радостно
подпевал и под музыку разогнался где-то до 180 км в
час. Музыка настолько захватила мое утомленное в
борьбе с гаишниками тело, что я не заметил
очередную камеру и спохватился только при виде
очередного ГИБ сотрудника БДД, который так
бешено размахивал своей палкой, как будто
дирижировал оперой "Кольца Нибелунгов".
Затормозить мне удалось только метрах в 50 позади
гаишника. Некоторое время мы оба выдерживали
характер: он стоял на месте, ожидая, что я сам к
нему подойду, а я, разумеется, вовсе не собирался
бежать к нему как собачонка. Он меня остановил,
вот сам пускай и подходит. Через пару минут
гаишник понял, что клиент попался с претензиями и
потрусил к моей машине.
- Сержант Волобуев! – представился дорожный
патрульщик, достигнув моей машины.
- Старший лейтенант Экслер! – откозырял я в ответ,
вспомнив, что какое-то звание в институте
получил.
- Что же вы, товарищ военный, так скорость
превышаете? Здесь разрешено 60, а вы ехали 180.
Превысили на 120 километров в час.
- Да я, товарищ сержант, только что тещу в аэропорт
отвез. Вот и разогнался на радостях. А тут еще
музыка бодрая в машине играла. Я правой ногой
пританцовывал, пританцовывал, вот и разогнал
педаль газа.
- А какая музыка? - заинтересовался гаишник.
- "Ветер с моря дул", - назвал я наиболее
кретинский хит последнего сезона, понимая, что
сержанту что Deep Purple , что Вагнер – все едино.
У гаишника потеплело лицо, он начал вспоминать
свои буйные ночи в городе Сочи и, казалось, обо
мне забыл. Но внезапно лицо его осветилось
чувством невыполненного долга, он сурово
взглянул на меня и сказал:
- Придется уплатить штраф.
- Сколько?
Сержант поднял очи к небу (вероятно, вызывая
светлый образ Главного Гаишника) и забубнил:
- Превышение водителями транспортных средств
скорости движения на величину свыше 30 км/ч
наказывается штрафом в 3 МРОТ. То есть, - гаишник
пожевал губами, подсчитывая, - это будет 240 рублей.
- Какие жестокие законы! - сказал я.
- Это почему это? – обиделся за законы сержант.
- Если я получаю только одну МРОТ, а в виде штрафа
с меня требуют три МРОТ, что же мне теперь – по
миру идти?
- Ну да, - радостно сказал гаишник. – Так я вам и
поверил. Вон, какой вы холеный, мордатый и машина
у вас иномаристая. А сами говорите, что всего одна
МРОТ. Да вы эти МРОТ штук десять получаете!
- У вас тоже будка – не ходи купаться! – обиделся
я. – Вы этих МРОТ-ов, небось, за день лупите с
несчастных нарушителей больше, чем я за месяц.
- А толку-то, - начал давить слезу гаишник. – Почти
все начальство забирает.
- Ну да! – саркастически посмотрел на него я. – Ты
еще скажи, что нищенствуешь. Так я тебе и поверил.
- На руки ничего не дают, - откровенничал сержант.
– Устроили коммунизм, суки, продукты приносят
сами. Я уже два месяца свою любимую “Балтику” не
пил. Приносят, прости Господи, какой-то
“Хуйнекен”, вы уж извините, что я ругаюсь.
- Да, уж, - посочувствовал я. – Прям не жизнь, а
какой-то непроходящий кошмар. Ладно, чего со
мной-то делать будем, а то ехать пора.
- Иди к этим, - махнул он рукой в сторону поста. -
Заплатишь 240 рублей, и все дела.
- А давай я лично тебе заплачу 40 рублей, потому что
у меня больше нету. А туда не пойду. А ты сегодня
купишь своей любимой “Балтики”.
- А им я что скажу? - горестно спросил сержант. –
Они же знают, что ты скорость превысил. Сразу
денег потребуют.
- Скажи, что водитель искренне раскаялся, и ты
ограничился устным внушением, а не штрафом.
Имеешь право, между прочим.
- А меня после этого не уволят?
- Я откуда знаю? Ну, придумай чего-нибудь другое.
За 40 рублей можно и постараться. Это три бутылки
твоей любимой “Балтики”, между прочим.
- Ладно, - махнул своей палкой гаишник. – Давай 40
рублей и езжай. Буду что-то изобретать. Сколько
они могут у меня на шее сидеть? А уволят – и черт с
ними. Пойду в автослесари. Я в машинах очень
хорошо разбираюсь.
- Не сомневаюсь! - язвительно сказал я, отдал 40
рублей и помчался дальше.
[продолжение будет]
