Андрей Мовчан в "Персонально ваш"

Послушал Андрея Мовчана в передаче "Персонально ваш" на "Эхе". Я Мовчана всегда слушаю, он очень толковый. А эту передачу еще и Маша Майерс вела, моя любимая ведущая на "Эхе".

Мовчана попросили прокомментировать недавнее фееричное заявление Мишустина о том, что, мол, "в повышении цен виновата жадность и алчность торговых сетей", что звучит невероятно смешно для людей, которые хоть как-то понимают, как вообще работает рынок. Но оно понятно, что Мишустин сам прекрасно понимает, насколько бредово это все звучит, но ему же надо дать благодарному народу какую-нибудь версию позавиральнее, народ же все схавает.

М.Майерс― Я напомню, что персонально ваш Андрей Мовчан, финансист. Андрей, скажите, как вы оцениваете высказывание Мишустина про жадность отдельных производителей и торговых сетей, которые стали бы якобы причиной роста цен на якобы значимые продукты питания?

А.Осин― Воспользовавшись тем, что поднялись мировые цены на эти сами продукты.

М.Майерс― Жадность и алчность.

А.Осин― Там поднялись и они здесь тоже…

А.Мовчан― Чудовищно, да. Меня больше всего в этом удивляет, потому что я же, собственно, знаю историю Мишустина. Он занимался бизнесом, причем инвестиционным бизнесом в свое время. То есть как же ему удалось так все забыть.

 

М.Майерс― А он успешным был инвестором?

А.Мовчан― Был ли он лично успешным инвестором, я не знаю, но то, что бизнес, в котором он работал, был успешным, это точно. У меня вообще есть подозрение, что где-то там, между Кремлем и Белым домом расположено место, где дают напиток такой специальный, что пьют и превращаются. Знаете, как волшебницы Кирки из «Одиссея». Ну, что делать? Ну, вот превращаются они.

А.Осин― Но он еще потом налоговую службу возглавлял, уже в другой ипостаси пребывая — отнимал денежки.

А.Мовчан― Что-то, кстати, полезное делал, кажется. Там вроде как-то автоматизация улучшилась за это время. Но дело не в этом. Дело в том, что есть какие-то базовые вещи, которые в школе дети в первом классе проходят. Например, что рынки мировые взаимосвязаны, а главное, что вы не можете поднять цену, если нет спроса соответствующего. Ну, пойдите поднимите, жадные сети, цену в два раза — никто не купит у вас. Купит у конкурента. Вы потеряете весь товар, особенно если это продукты портятся.

Никто не может поднять цену выше, чем точка, на которой максимизируется его выручка. И эта точка определяется спросом. И если это сети подняли цены, то это значит, Мишустин где-то просчитался с тем, сколько денег в системе и какой спрос. И ему же надо на себя и посмотреть, где он просчитался таким образом.

А.Осин― Рынок связан, но его же можно прикрыть пошлинами, например.

А.Мовчан― Конечно. Но, во-первых, он мог его прикрывать, если хотел и регулировать таким образом. А, во-вторых, самое главное, что дело даже не в мировом рынке. Дело просто в том, что если вы поднимаете цены не в соответствии со спросом на это количества товара, то вы никогда просто не поручите выручки. В конце концов, вы можете попробовать. Пусть Мишустин пойдет на Ebay и попробует свой старый велосипед продать за 100 тысяч долларов. Пусть он попробует поиграть в жадного немножко.

М.Майерс― Подождите. Давайте не будем упрекать нашего премьер-министра в том, что он не знает основных законов действия рынка. Давайте скорее поговорим о том, что это поиски виноватого или это опять политико-социальное заявление, чем экономическое, что это говорится для того, чтобы ату их! Ату! Так, получается?

А.Мовчан― Вы хотите из меня сделать психолога?

 

М.Майерс― Я же не хочу с вами всерьез обсуждать, знает ли Мишустин, как устроен вообще бизнес торговых сетей или он не в курсе.

А.Осин― Тем более, у него министр экономики есть, кстати говоря.

М.Майерс― Да. И сказал: вот они эти жадные, давайте их ловить за хвост. Так, получается?

А.Мовчан― Ну, хорошо, он сказал, что они жадные. Было бы это лет 400 назад, можно было бы их сжечь на костре. Но сейчас даже на костре никого не сжигают. Сейчас только можно отобрать в пользу какого-нибудь зятя члена правительства. Может быть, кстати говоря, это такая артподготовка. Они окажутся очень жадными, плохими, а затем перейдут в руки тех людей, которые не будут такими жадными?

А.Осин― Давайте такой обывательский пример. Я не знаток экономики. Вот смотрите, когда неприятности всякие случаются — условно говоря, сломалось метро — спрос на такси растет, естественно, цены тоже растут. Даже некоторые гнусные водители пытаются больше заработать, если, условно, произошел теракт и погибли люди. А другие, наоборот, бесплатно начинают возить, понимая эту ситуацию. Вообще мораль есть в этом, или это просто чисто рыночные механизмы? Ну, дороже — ну, что теперь?

А.Мовчан― Смотрите, почему здесь нет морали. Всё очень просто на самом деле. Дело в том, что тот сценарий, который вы описываете, он очень сильно географически зависим. Это конкретная точка, конкретное время, конкретное ограниченное количество таксистов. Больше таксистов там в это время не появится. Спрос резко, пиково растет в этот момент. То есть это, как математики сказали бы, разрыв первого рода. Функции все разошлись в небеса. И там, действительно, в этих моментах должны наступать какие-то быстрые регуляции для того, чтобы не развивался экономический кошмар на месте физического.

А.Осин― В роли бейсбольной биты, например или кулака какого-нибудь.

А.Мовчан― Ну, конечно. В этот момент должны быть быстрые местные нормы. Причем нормы какие — в виде бесплатных автобусов, конечно. То есть если вы можете вывести быстро 100 бесплатных автобусов в этой ситуации, то ничего не случится с ценами на такси. Что касается с продажей продуктов питания в сетях, то, во-первых, сети очень конкурентные, и это только нужен картельный сговор. Так давайте их обвиним в картельном сговоре. Давайте их судить за картельные соглашения. Я думаю, вряд ли найдется возможность это сделать, но тем не менее. И плюс, что очень важно, спрос на продукты питания очень ригидный. Никто из вас не съест две курицы вместо одной на ужин. Никто из вас не выпьет больше двух литров воды в день. У нас нет людей, которые голодали, а теперь перестали голодать. То есть люди покупают примерно то же количество продуктов питания, чуть больше, чуть меньше.

 

И в этой ситуации движение цен абсолютно определяется экономическими показателями и движением монетарного спроса. То есть монетарный спрос выше — вы можете поднять цены на продукты питания. Их все равно купят. Монетарный спрос ниже — вы не можете этого сделать. Если монетарный спрос выше, а вы цены не понимаете — вы прогораете, потому что ваши конкуренты преуспевают — у вас убытки в этой ситуации, потому что в цепочке ниже вас цены все равно поднимут, иначе конкуренты продадут. Если вся цепочка не поднимает цен, то у вас же поднимаются цены на перевозки, энергоносители, на хранение, на обработку. Значит, соответственно, вы начинаете нести убытки.

И начало этой цепочки — у Мишустина. Потому что это вопрос, сколько денег оказалось в экономике и как она отрегулирована. И сколько товара оказалось в экономике. Может быть, в этой ситуации пошлины надо убрать на импорт продуктов питания, антисанкции отменить?

А.Осин― Они так и делают иногда.

М.Майерс― Но у нас же есть проблема с курсом. У нас же импорт все равно становится дороже, потому что у нас падет курс рубля.

А.Мовчан― А это вопрос к кому? Это вопрос к торговым сетям, что ли, что у нас падает курс рубля?

М.Майерс― Нет. То есть мы эту яму, связанную с падением производства — закрыть за счет импорта, за счет собственных ресурсов не можем. Потому что у нас было много входных — раз, и потому, что у нас, в принципе, объем производства во многом завязан на импорт, а импорт мы ввозим и у нас цены растут, потому что у нас падает курс рубля. Правильно получается?

А.Мовчан― Конечно, а падает курс рубля — потому что падает доверие к валюте страны, к стране, слабая экономика, не растут инвестиции. Потому что инвестиции — это валюта приходящая в страну, которая влияет на курс рубля соответствующим образом.

М.Майерс― В этом смысле если в целом эту цепочку, на нее посмотреть, то тогда, конечно, проще всего обвинить жадные торговые сети, произнести эти громкие слова «жадность» и «алчность» и, таким образом, расставить точки над и, по крайней мере , в моменте.

А.Мовчан― Если альтернативное мнение кого-то интересует, то виновата внешняя политика Кремля, собственно. Все факторы этой инфляции идут оттуда.

 

А.Осин― Извините, получается, что сверхприбыли, их нет, в принципе. То есть маржа остается той же. Цена выросла, то есть сети получили столько же. Правильно я понимаю?

А.Мовчан― Я не могу этого утверждать, потому что у меня нет аудированного отчета по сетям. Вот аудированные балансы PNL, если посмотреть, то я смогу это сказать. Но я могу точно сказать, что в системе торговых сетей конкуренция такая и ригидность спроса такая, что там нельзя просто так поднять цены, а бедные люди все равно пойдут всё это покупать. Ты поднял цены на 20% — ты потерял 30% покупателей, потому что сосед продает дешевле и соседу очень выгоден вал, потому что на вале делается очень много денег. Ты сокращаешь издержки таким образом. Поэтому любая твоя попытка выйти за границу комфорта покупателя, она оборачивается твоими убытками.

Я помню, еще 20 лет назад у меня был разговор с финансовым директором одной из крупных электронных сетей, которому я задал вопрос: «Неужели вы не хотите вести честно бизнес? Почему вы таможите в черную всю технику, которую вы продаете?» И он сказал: «Может быть, мы не хотим вести честно бизнес, но представляешь, если мы будем таможить в белую, все остальные будут продолжать таможить в черную. Нас не будет через неделю. Мы просто прогорим. Мы не можем цены поддержать конкурентно».

И это касается всего остального. Они вынуждены все время держать конкурентные цены.